Как попасть на прием с острой болью в ухе

1) Кто, когда и каким документом ввел порядок, согласно которому пациент с острой болью, чтобы попасть к врачу-специалисту, должен получить направление у участкового терапевта?

2) Зачем это сделано?

3) Почему врач Астахов А.П. вымывал мне СП не теплой водой, как всегда делается, а холодной?

4) Почему врач Астахов предварительно не закапал мне в ухо перекись водорода, чтобы размягчить пробку, и не спросил, сделал ли это я? 

5) Почему Женщина в Окне Платных Услуг (сокращенно ЖОПУ) сказала, что заплатить надо 250 + 495 руб., а врач сказал, что достаточно 495 руб.?

– Так я и сказал это врачу!
– Что, так прямо и сказали?
– Да, так и сказал, а он не принял.
– А откуда вы знали, что у вас пробка, вы что – врач?
– Нет, не врач, но у меня такого рода неприятности были и раньше, я уже опытный.
– Но все же вы не врач!
– Не врач, однако мой собственный диагноз целиком подтвердился, значит, я правильно его установил. И потом какая разница, пробка – не пробка, у меня была острая боль! Вот и должен был врач Астахов принять меня сразу и без дополнительной оплаты, у меня же полис, тем более что у него и пациентов-то не было.
– Да, но вы занимались самолечением! – торжественно провозгласил Косенко, стараясь все-таки найти уязвимые места в моей позиции.
– Нет, это не самолечение, а предварительная подготовка к лечебным мероприятиям, потому что врач Астахов и не подумал закапать перекись водорода, – говорю я.
– Нет, самолечение.
– Нет, не самолечение…

Говорить с Косенко дальше смысла не было.

– В чем?
– Это регистратор вам договор не выписала. Так что я приношу извинения за действия моих сотрудников. Вере Аркадьевне я поставила на вид и сниму баллы с нее по итогам месяца.
– Отлично! Но у меня есть еще вопросы. Я обратился к врачу А.П. Астахову до оплаты услуги и сказал: у меня острая боль в ухе в связи с тем, что там серная пробка. С острой болью вы должны меня принять? – спросил я у Астахова. Он мне на это сказал, что если серная пробка, то острой боли нет, т.е. он лучше меня знал, болит у меня ухо или нет. И поэтому нужно либо получить направление у терапевта, либо за деньги прийти к Астахову без направления. Кто установил такой порядок, каким документом, кто его подписал и когда?

– Это мое устное распоряжение.
– То есть вы в этом виноваты.

– Пожалуйста, не перебивайте меня. Это распоряжение дано в связи с тем, что к отоларингологу очень часто приходили пациенты, у которых на самом деле не было острой боли. Поэтому чтобы дифференцировать поток пациентов, которым действительно необходима неотложная помощь, направлялись пациенты к терапевту, чтобы он определил уже, действительно нуждается в экстренной консультации отоларинголога или нет. Или можно подождать и записать человека через день, через два.

– И вот я, допустим, прихожу к участковому терапевту, потерпев острую боль лишних пять-шесть-семь часов, а у него нет специальных вороночек, которые вставляют в ухо, нет зеркальца, – как он определит, острая у меня боль или нет?
– Острая боль считается, если острый отит. Острое воспаление.

– Острая боль – это когда болит, а не когда отит. Где написано, что острая боль в ухе – это когда обязательно есть отит? В каком приказе, справочнике, энциклопедии? Это нигде не сказано. Боль определяется пациентом субъективно, по его собственным ощущениям.
– Без записи принимаются пациенты с острым вос-па-ле-ни-ем.

– Подождите. Ваше устное распоряжение приобрело в процессе нашего разговора другую редакцию. Оказывается, что для бесплатного экстренного приема уже нужна не острая боль, а острое воспаление. А у меня ухо заложено, там вообще не видно, воспаление или нет, для этого нужно было сперва вымыть пробку. Даже отоларинголог не может определить, есть у меня средний отит или нет, пока пробка на месте, стало быть…
– Отит сопровождается общими симптомами – температурой.

– Во-первых, не всегда, у меня бывал и без температуры; во-вторых, Астахов мне температуру не измерял и меня о температуре не спрашивал. Может быть, она и была. И когда я к нему пришел, мы разговаривали, стоя на дистанции в два метра. Что он мог определить на таком расстоянии? Итак, по вашей новой версии для бесплатного приема должен быть острый отит. Следующий вопрос: пробку промывать нужно теплой водой или холодной из-под крана?
– Я не знаю.

– Я по телефону узнавал стоимость. Вера Аркадьевна, с которой вы сняли баллы и наказали рублем, сказала, что промыть серную пробку стоит 250 руб., но еще за прием надо заплатить 495 руб. А у доктора другие расценки. Как это понимать?
– По правилам сначала осмотр, а потом процедура.

– Так почему в окне платных услуг одни расценки, а у врача другие?
– Врач в нарушение…

– Почему он вдруг нарушил, уменьшив стоимость приема и процедуры в полтора раза? У вас можно торговаться, как на рынке?

В данном случае устное распоряжение Степановой не может применяться, ибо ограничивает мои права на бесплатную (точнее, по страховому медицинскому полису) экстренную медпомощь в случае острой боли. И беседа со Степановой это доказала, потому что в процессе разговора Степанова изменила формулировку. Сначала основанием для бесплатного экстренного приема была острая боль, потом оказался острый отит (у меня все это записано на диктофон). Текста распоряжения-то нет, фантазировать можно по-всякому.

А раз это устное распоряжение не может применяться, то и все заявления о необходимости получения направления от участкового терапевта к врачу-специалисту в случае острой боли – представляют не что иное, как самоуправство. Т.е. фактически отказ в предоставлении экстренной медпомощи по страховому медицинскому полису.

Врач Астахов, к которому я обратился с жалобой на боль в ухе, обязан был хотя бы выслушать и осмотреть меня, а не отказывать в предоставлении медицинской помощи по страховому медполису. Должен был, но не сделал. А осмотрел только после того, как я заплатил 495 руб.

Причина одна: в поликлинике стараются выбить из пациента деньги. Если хочешь снять боль быстро – плати, но скорость оплачивается, потому что это теперь не медицина в старом социалистическом смысле, а сфера услуг. Ускоренный пошив брюк стоит дороже, чем в обычные сроки, почему же с серной пробкой не поступить так же? Все ухищрения, как я понимаю, были ради одного – ради этих несчастных 495 рублей.

Отсюда все остальное. В частности, заявления, сводящиеся к тому, что  доктор лучше знает, болит у пациента что-то или не болит. Как в старом анекдоте: доктор сказал в морг – значит, в морг. Доктор сказал, что нет острой боли – значит, нет острой боли. Есть боль или нет, определяет врач, а не пациент, сам пациент не понимает, болит у него или нет. Он же не врач.
Посредством этой демагогии они и выбивают деньги.

С учетом всего сказанного, стоит внести изменения в клятву Гиппократа, дополнив ее новым универсальным положением: клянусь лечить только за наличные деньги, а то, что говорит пациент, значения не имеет никакого, потому что пациент дурак и дойная корова.