Почему у кролика длинные уши сказка

Ïðèêëþ÷åíèÿ  Äÿäþøêè Êðîëèêà
Íàðîäíûå ñêàçêè Ãâàòåìàëû îò Çåë¸íîãî Êîëïàêà
(Rabbit Stories, Told by don Pedro Miguel Say, Q’anjob’al Maya. Translated  in Englesh and edited by Fernando Pe;alosa and Janet Sawyer, è ïåðåñêàçàííûå íà ðóññêîì Çåë¸íûì Êîëïàêîì)

Äîðîãèå ìàëü÷èêè è äåâî÷êè!
ß õî÷ó ðàññêàçàòü âàì íåñêîëüêî ïîó÷èòåëüíûõ ñêàçîê, êîòîðûå ðîäèëèñü â î÷åíü äàë¸êîé îò íàñ ñòðàíå Ãâàòåìàëå. Âû çíàåòå, ãäå íàõîäèòñÿ ýòà ìàëåíüêàÿ  ñòðàíà?  Îíà íàõîäèòñÿ íà ñàìîì êîí÷èêå äëèííîãî ñëîíîâüåãî õîáîòà, ñîåäèíÿþùåãî Ñåâåðíóþ è Þæíóþ Àìåðèêó.  Ýòî äåéñòâèòåëüíî î÷åíü äàëåêî îò Ðîññèè, âîò ïî÷åìó äî íàñ äî ñèõ ïîð íå äîáðàëèñü ñêàçêè èç Ãâàòåëìàëû. Íî ÿ íàøåë âðåìÿ, ÷òîáû ñëåòàòü â Ãâàòåìàëó, ïîçíàêîìèòñÿ ñ å¸ íàðîäíûìè ñêàçêàìè è ïîçíàêîìèòü ñ íèìè âàñ, ìîè äîðîãèå äðóçüÿ. Åñëè âû ëþáèòå èíòåðåñíûå ñêàçêè, òî ïðèãîòîâüòåñü óñëûøàòü ïåðâóþ ãâàòåìàëüñêóþ ñêàçêó, â ìîåé òâîð÷åñêîé îáðàáîòêå, êîòîðàÿ íàçûâàåòñÿ

«Ïî÷åìó ó êðîëèêà äëèííûå óøè»

Äàâíûì-äàâíî, êîãäà Êîðîëü Îòåö ñîçäàë âñåõ æèâîòíûõ è åù¸ íè÷åãî íå ïðåäïðèíÿë, ÷òîáû âíåñòè êîððåêòèâû â ñâî¸ òâîðåíèå, ó Äÿäþøêè Êðîëèêà , êîòîðûé áûë ðàçìåðîì ñ ñîâðåìåííîãî êðîëèêà, áûëè î÷åíü ìàëåíüêèå óøè, íî çàòî — î÷åíü áîëüøèå ðîãà, êàê ó ñîâðåìåííîãî îëåíÿ, ó êîòîðîãî, â òå äàë¸êèå âðåìåíà, ðîãà áûëè î÷åíü-î÷åíü ìàëåíüêèå….
Íó òàê âîò, äåòè! ß íå ñîìíåâàþñü â òîì, ÷òî ó âàñ áîãàòîå âîîáðàæåíèå, è ÷òî âû áåç òðóäà ìîæåòå ïðåäñòàâèòü ñåáå ìàëåíüêîãî êðîëèêà ñ îãðîìíûìè ðîãàìè! Ïðåäñòàâèëè? Íó òîãäà ÿ íà÷èíàþ ñâîé ðàññêàç.
Êàê-òî ðàç, Äÿäþøêà Êðîëèê ãóëÿë ïî ëåñó è âñòðåòèë Îëåíÿ. Äÿäþøêà Êðîëèê áûë èçâåñòíûì õâàñòóíèøêîé, âîò è ñåé÷àñ îí íå óäåðæàëñÿ, ÷òîáû íå ïîõâàñòàòüñÿ:
 «Áðàòåö Îëåíü! Òû òîëüêî ïîñìîòðè, êàêèìè ïðåêðàñíûìè áîëüøèìè ðîãàìè íàãðàäèë ìåíÿ íàø Êîðîëü Îòåö!»
Îëåíü ïîñìîòðåë, è óæàñíî îáçàâèäîâàëñÿ.
«Äÿäþøêà Êðîëèê! Ýòè ðîãà òåáå ñîâåðøåííî íå èäóò! Íó ñîâñåì íå ê ëèöó! Òû ñàì òàêîé ìàëåíüêèé, à òâîè ðîãà — òàêèå áîëüøèå… Ýòî íàçûâàåòñÿ «Óæàñíàÿ Äèñïðîïîðöèÿ!»
«Íåóæåëè?» – ðàñòåðÿííî ïðîãîâîðèë êðîëèê.
«Óæ ïîâåðü ìíå, Äÿäþøêà Êðîëèê! Ìíå òî âèäíåé ñ âûñîòû ìîåãî ðîñòà!» – àâòîðèòåòíî ïðîãîâîðèë îëåíü.
«È ÷òî æå ìíå äåëàòü? Èäòè ê Êîðîëþ Îòöó è ïðîñèòü åãî, ÷òîáû äàë ìíå ðîãà ïîìåíüøå?» – ñïðîñèë êðîëèê.
«Ñ ýòèì ñïåøèòü íå íàäî! Âñåãäà óñïååøü! À ïîêà äàé ìíå ïîíîñèòü òâîè ðîãà äî âå÷åðà. Âå÷åðîì âåðíó!»
Íó, Äÿäþøêà Êðîëèê äàë îëåíè ñâîè ðîãà, ÷òîáû òîò ïîíîñèë èõ äî âå÷åðà.. Íî íè âå÷åðîì, íè óòðîì, íè äí¸ì, íè ñëåäóþùèì âå÷åðîì, íè ñëåäóþùèì óòðîì, îëåíü íå âåðíóë ðîãà êðîëèêó…
Äÿäþøêà Êðîëèê ïîíÿë, ÷òî Áðàòåö Îëåíü åãî îáìàíóë è ïîáåæàë ê Êîðîëþ Îòöó.
«×òî ïðèâåëî òåáÿ êî ìíå, ìîé ñûí?» – ñïðîñèë Êîðîëü Îòåö.
«Ðîãà! Ìîè áîëüøèå, ïðåêðàñíûå ðîãà, êîòîðûìè òû îäàðèë ìåíÿ, Êîðîëü Îòåö!. Òû âèäèøü íà ìíå ýòè áîëüøèå ïðåêðàñíûå ðîãà?»
«Íåò, íå âèæó…. Òû, ÷òî, ïîòåðÿë  ýòè áîëüøèå ïðåêðàñíûå ðîãà?» – íåäîóìåííî ñïðîñèë Êîðîëü Îòåö.
«Íåò! Íå òåðÿë! ß âñòðåòèë Áðàòöà Îëåíÿ!»
«Íó è ÷òî?»
«Êàê ÷òî?! Áðàòåö Îëåíü ñêàçàë ìíå, ÷òî ìîè áîëüøèå ïðåêðàñíûå ðîãà ìíå íå èäóò. Îíè ìíå ñîâåðøåííî íå ê ëèöó! ß òàêîé ìàëåíüêèé, à ìîè ðîãà òàêèå áîëüøèå! «Ýòî óæàñíàÿ äèñïðîïîðöèÿ!» – òàê ñêàçàë Áðàòåö Îëåíü.
«Òàê è ñêàçàë? Áðàòåö Îëåíü îñìåëèëñÿ êðèòèêîâàòü ìî¸ òâîðåíèå? Íåãîäíèê!» – âîñêëèêíóë Êîðîëü Îòåö.
«Îí íå òîëüêî òàê ñêàçàë, íî è óãîâîðèë ìåíÿ äàòü åìó ïîíîñèòü ìîè áîëüøèå ïðåêðàñíûå ðîãà äî âå÷åðà!» – ñêàçàë Áðàòåö Êðîëèê.
«È ÷òî?» – ïîèíòåðåñîâàëñÿ Êîðîëü Îòåö.
«Êàê ÷òî?! Íè âå÷åðîì, íè óòðîì, íè äí¸ì, íè ñëåäóþùèì âå÷åðîì, íè ñëåäóþùèì óòðîì, Áðàòåö Îëåíü íå âåðíóë ìíå ìîè çàìå÷àòåëüíû áîëüøèå  ðîãà!» – ñêàçàë Äÿäþøêà Êðîëèê.
«Íó è ÷òî òû õî÷åøü îò ìåíÿ?» – ñïðîñèë Êîðîëü Îòåö.
«Êàê ÷òî?! ß õî÷ó, ÷òîáû òû íàäåëèë ìåíÿ íîâûìè áîëüøèìè çàìå÷àòåëüíûìè ðîãàìè è ñäåëàë ìåíÿ áîëüøèì, ÷òîáû íå áûëî ýòîé óæàñíîé äèñïðîïîðöèè!» – âîñêëèêíóë Äÿäþøêà Êðîëèê.
Êîðîëü Îòåö çàäóìàëñÿ íà êàêîå-òî âðåìÿ è ðåøèë, ÷òî ñëåäóåò ïîêàçàòü Áðàòöó Îëåíþ, êòî Õîçÿèí â äîìå, è ñêàçàë:
«Õîðîøî, ñûí ìîé. ß íàäåëþ òåáÿ íîâûìè áîëüøèìè ïðåêðàñíûìè ðîãàìè è ñäåëàþ òåáÿ áîëüøèì, íî ýòî áóäåò ñòîèòü…..»
«×òî ÿ äîëæåí ñäåëàòü? Ñêàæè, è ÿ ñäåëàþ!» – áûñòðî îòêëèêíóëñÿ Äÿäþøêà Êðîëèê, ïðåêðàñíî ïîíèìàÿ, ÷òî âñ¸ èìååò öåíó.
«Åñëè òû ïðèíåñåøü ìíå 15  øêóð, òî òû ïîëó÷èøü íîâûå ðîãà è ñòàíåøü áîëüøèì!» – ñêàçàë Êîðîëü Îòåö.
«Õîðîøî!» – âîñêëèêíóë Äÿäþøêà Êðîëèê è ïîì÷àëñÿ ê ðåêå, ïðèõâàòèâ ñ ñîáîé ãèòàðó è äóáèíêó.
Íà áåðåãó ðåêè Äÿäþøêà Êðîëèê óñåëñÿ íà áîëüøîé êàìåíü è ñòàë èãðàòü íà ãèòàðå, íàïåâàÿ ïåñíþ. Èç âîäû âûëåç êðîêîäèë. Îí ïîäïîëç ê êðîëèêó è ñïðîñèë:
«Òû çà÷åì ñþäà ïðèøåë, Äÿäþøêà Êðîëèê?»
«Ïðèøåë, ÷òîáû ïîâåñåëèòü òåáÿ!, Áðàòåö Êðîêîäèë! ß áóäó èãðàòü, à òû ìîæåøü ïîòàíöåâàòü!» – ñêàçàë êðîëèê.
«Ýòî çäîðîâî! Äàâíåíüêî ÿ íå òàíöåâàë!» – âîñêëèêíóë êðîêîäèë è ïóñòèëñÿ â ïëÿñ, çàêàòèâ îò óäîâîëüñòâèÿ ãëàçà.
Âûæäàâ ìîìåíò, êîãäà êðîêîäèë î÷óòèëñÿ ðÿäîì ñ íèì, Äÿäþøêà Êðîëèê ñõâàòèë äóáèíêó è óäàðèë êðîêîäèëà ïî ñàìîìó óÿçâèìîìó åãî ìåñòó — ïî íîñó. Êðîêîäèë ñäîõ, à Äÿäþøêà Êðîëèê ñîäðàë ñ íåãî øêóðó, ïîëîæèë å¸ â ìåøîê è çàøàãàë äàëüøå, â ñòîðîíó ãîð.
Íà ñâî¸ì ïóòè îí âñòðåòèë îãðîìíóþ çìåþ, ïðåäëîæèë åé ïîòàíöåâàòü è òîæå óáèë å¸, è ñîäðàë ñ íå¸ øêóðó. Ó ïîäíîæèÿ ãîðû Äÿäþøêà Êðîëèê âñòðåòèë ñòàþ îáåçüÿí è ïðåäëîæèë èì èíòåðåñíîå ñîðåâíîâàíèå, ñêàçàâ:
«ß âëàäåþ áàíàíîâîé ðîùåé, ãäå ñòîëüêî áàíàíîâ, ñêîëüêî çâ¸çä íà íåáå! Òîìó èç âàñ, êòî ñúåñò áîëüøå âñåõ áàíàíîâ, ÿ ïîäàðþ ñâîþ áàíàíîâóþ ðîùó!»
Îáåçüÿíû êîíå÷íî îáðàäîâàëèñü òàêîìó ïðåäëîæåíèþ è ïîñëåäîâàëè çà Äÿäþøêîé Êðîëèêîì. Êðîëèê ïðèâ¸ë ìàðòûøåê íà ÷üþ-òî áàíàíîâóþ ðîùó è ñîðåâíîâàíèå íà÷àëîñü! Ïîêà ìàðòûøêè îáúåäàëèñü áàíàíàìè, Äÿäþøêà Êðîëèê ïðèòàùèë áîëüøóþ ñåòü è ñêàçàë:
«À òåïåðü çàëåçàéòå âñå â ñåòü! ß äîëæåí âçâåñèòü âàñ, ÷òîáû îïðåäåëèòü ïîáåäèòåëÿ!»
Ãëóïûå îáåçüÿíû äðóæíî çàáðàëèñü â ñåòü, è çàïóòàëèñü â íåé, ïîñëå ÷åãî Äÿäþøêà Êðîëèê õëàäíîêðîâíî ïåðåáèë èõ âñåõ äóáèíêîé, è ñíÿë ñ íèõ øêóðû.
Çàòåì Äÿäþøêà Êðîëèê âåðíóëñÿ ê Êîðîëþ Îòöó è ïðåäúÿâèë åìó 15 øêóð.
«Íå ìîãó ïîâåðèòü ñâîèì ãëàçàì! – âîñêëèêíóë Êîðîëü. – Òû ÷òî, óáèë èõ âñåõ, ñâîèõ áðàòüåâ?»
«Íó äà, óáèë! Ïàðó ïóñòÿêîâ!» – îòêëèêíóëñÿ êðîëèê.
«È ÷òî òû òåïåðü õî÷åøü?» – ñïðîñèë Êîðîëü Îòåö.
«Õî÷ó ñòàòü áîëüøèì è èìåòü îãðîìíûå çàìå÷àòåëüíû ðîãà!» – îòâåòèë Äÿäþøêà Êðîëèê.
«Äà òû ïðîñòî áåññîâåñòíûé ìàëåíüêèé êðîëèê! – Âîçìóùåííî âîñêëèêíóë Êîðîëü Îòåö. – Òû òàêîé ìàëåíüêèé, à óõèòðèëñÿ óáèòü ñòîëüêî áîëüøèõ ñâîèõ Áðàòüåâ! À åñëè òû ñòàíåøü áîëüøèì, òî ñêîëüêî åù¸ ñâîèõ áðàòüåâ òû óáåøü7! Íó íåò! Âñ¸ ÷òî òû çàñëóøèâàåøü, ýòî õîðîøåé òð¸ïêè çà óøè!»
È Êîðîëü Îòåö, òàê îòðåïàë Äÿäþøêó Êðîëèêà çà óøè, ÷òî îíè âûòÿíóëèñü è íàâñåãäà îñòàëèñü áîëüøèìè…..

С к а з к а
индейского племени наррагансеттов, исторически проживающего на территории Новой Англии (северо-восток США)

В давние времена, в такие давние, что уже никто не помнит, когда они были, кролик выглядел совсем не так, каким мы его знаем сегодня. У кролика были маленькие аккуратные ушки и длинный пушистый хвост, которым он очень гордился, потому что хвост его был даже пышнее, чем у лисы. А еще кролику достались длинные стройные ноги — как передние, так и задние. В общем, он был весьма хорош собой и грациозен, многим зверям на зависть. Не то что нынче. А случилась с кроликом следующая история…

Однажды солнечным весенним днем вышел он из домика в поисках еды и приключений, ведь кролики всегда ищут чего поесть, а находят приключения. Шел он по лесу — вышагивал на своих красивых прямых ногах — и наткнулся на иву с маленькими свежими побегами. Кролику очень захотелось отведать этих побегов — он был такой голодный… Но свежие побеги зеленели слишком высоко, не достать. Ведь кролики никогда не могли похвастаться умением лазить по деревьям.

Кролик поел немного травы, росшей вокруг ивы, и подумал: «Вот было бы хорошо сейчас поиграть в снегу!» Беда в том, что снег уже повсюду растаял. Но кролик помнил слова бабушки: «Если чего-то очень сильно пожелать, это может произойти». И стал делать так, как его учила старая крольчиха: танцевать и кружиться под ивой, напевая песенку-желание: «О, как я хочу, чтобы пошел снег, о, как сильно я хочу, чтобы пошел снег, о, белый прекрасный снег, пойди, пожалуйста…» Кролик так усердно танцевал и пел, что снег потихоньку начал идти. Кролик обрадовался и продолжил с двойным усердием. И снег все падал и падал. А счастливый кролик так увлекся — ведь кролики часто не знают меры, — что продолжал кружиться на растущей куче снега, напевая песенку-желание: «Ах, как я хочу, чтобы шел снег, о, как сильно я хочу, чтобы было много снега!» А снег все валил и валил, и скоро танцующий кролик оказался на вершине огромного сугроба, среди множества молодых, зеленых и вкусных побегов ивы…

Счастью кролика не было предела, он уселся на ветке и наелся до отвала. С высоты кролик увидел, что дом его занесло снегом, поэтому решил не спешить обратно, а отдохнуть в развилке между ветками. Устроившись поудобнее, сытый и довольный кролик крепко уснул…

Поздним утром его разбудил луч весеннего солнца, защекотавший кроличий нос. Кролик чихнул — и проснулся, сладко зевнул, потянулся и… чуть не упал: сугроба под ним больше не было, весь снег растаял, и — о ужас! — земля была так далеко внизу, что у бедняги закружилась голова. Слезть с дерева он никак не мог. «Что же делать? — подумал кролик. — Может, мне снова надо потанцевать и попросить снег пойти?» Кролик крепко уцепился хвостом за толстую ветку и попытался развернуться, но оступился, сорвался и полетел вниз. Прекрасный пушистый хвост застрял в развилке, ободрался и оторвался (кролик ведь очень много съел). Бедняга запутался в ветках и повис на ушах — они стали растягиваться, как и ветви. И те и другие тянулись-тянулись, становясь все длиннее, но все равно не удержали кролика. Приземлился он весьма неудачно: передние ноги наполовину вошли в туловище и стали совсем коротенькими. Задние ноги надломились посередине. А еще кролик ударился мордочкой о землю и рассек губу.

С тех пор кролик выглядит так, каким мы его знаем: с куцым хвостом, длинными ушами, «заячьей губой», короткими передними лапами и согнутыми задними, на которых уже нельзя передвигаться гордо и грациозно, а можно только прыгать. Подтвердить, что все было именно так, а не по-другому, может сама ива: каждую весну на ней распускаются сережки, похожие на пушистые кроличьи хвосты, а ветви всё тянутся и тянутся вниз…

Фото: Meagan Racey / USFWS, Иллюстрация: Андрей Дорохин

Откуда все взялось? Почему оно выглядит так? И где мое место в мире? Древние сказки отвечают на философские вопросы, и эти ответы многое сообщают о народе-авторе. «Вокруг света» начинает собирать коллекцию неизвестных сказок

С к а з к а
индейского племени наррагансеттов, исторически проживающего на территории Новой Англии (северо-восток США)

В давние времена, в такие давние, что уже никто не помнит, когда они были, кролик выглядел совсем не так, каким мы его знаем сегодня. У кролика были маленькие аккуратные ушки и длинный пушистый хвост, которым он очень гордился, потому что хвост его был даже пышнее, чем у лисы. А еще кролику достались длинные стройные ноги — как передние, так и задние. В общем, он был весьма хорош собой и грациозен, многим зверям на зависть. Не то что нынче. А случилась с кроликом следующая история…

Однажды солнечным весенним днем вышел он из домика в поисках еды и приключений, ведь кролики всегда ищут чего поесть, а находят приключения. Шел он по лесу — вышагивал на своих красивых прямых ногах — и наткнулся на иву с маленькими свежими побегами. Кролику очень захотелось отведать этих побегов — он был такой голодный… Но свежие побеги зеленели слишком высоко, не достать. Ведь кролики никогда не могли похвастаться умением лазить по деревьям.

Кролик поел немного травы, росшей вокруг ивы, и подумал: «Вот было бы хорошо сейчас поиграть в снегу!» Беда в том, что снег уже повсюду растаял. Но кролик помнил слова бабушки: «Если чего-то очень сильно пожелать, это может произойти». И стал делать так, как его учила старая крольчиха: танцевать и кружиться под ивой, напевая песенку-желание: «О, как я хочу, чтобы пошел снег, о, как сильно я хочу, чтобы пошел снег, о, белый прекрасный снег, пойди, пожалуйста…» Кролик так усердно танцевал и пел, что снег потихоньку начал идти. Кролик обрадовался и продолжил с двойным усердием. И снег все падал и падал. А счастливый кролик так увлекся — ведь кролики часто не знают меры, — что продолжал кружиться на растущей куче снега, напевая песенку-желание: «Ах, как я хочу, чтобы шел снег, о, как сильно я хочу, чтобы было много снега!» А снег все валил и валил, и скоро танцующий кролик оказался на вершине огромного сугроба, среди множества молодых, зеленых и вкусных побегов ивы…

Счастью кролика не было предела, он уселся на ветке и наелся до отвала. С высоты кролик увидел, что дом его занесло снегом, поэтому решил не спешить обратно, а отдохнуть в развилке между ветками. Устроившись поудобнее, сытый и довольный кролик крепко уснул…

Поздним утром его разбудил луч весеннего солнца, защекотавший кроличий нос. Кролик чихнул — и проснулся, сладко зевнул, потянулся и… чуть не упал: сугроба под ним больше не было, весь снег растаял, и — о ужас! — земля была так далеко внизу, что у бедняги закружилась голова. Слезть с дерева он никак не мог. «Что же делать? — подумал кролик. — Может, мне снова надо потанцевать и попросить снег пойти?» Кролик крепко уцепился хвостом за толстую ветку и попытался развернуться, но оступился, сорвался и полетел вниз. Прекрасный пушистый хвост застрял в развилке, ободрался и оторвался (кролик ведь очень много съел). Бедняга запутался в ветках и повис на ушах — они стали растягиваться, как и ветви. И те и другие тянулись-тянулись, становясь все длиннее, но все равно не удержали кролика. Приземлился он весьма неудачно: передние ноги наполовину вошли в туловище и стали совсем коротенькими. Задние ноги надломились посередине. А еще кролик ударился мордочкой о землю и рассек губу.

С тех пор кролик выглядит так, каким мы его знаем: с куцым хвостом, длинными ушами, «заячьей губой», короткими передними лапами и согнутыми задними, на которых уже нельзя передвигаться гордо и грациозно, а можно только прыгать. Подтвердить, что все было именно так, а не по-другому, может сама ива: каждую весну на ней распускаются сережки, похожие на пушистые кроличьи хвосты, а ветви всё тянутся и тянутся вниз…

Фото: Meagan Racey / USFWS, Иллюстрация: Андрей Дорохин

Материал опубликован в журнале «Вокруг света» № 9, сентябрь 2015